Факты о фильме

Фильм снимался в посёлке городского типа Гаспра, а действия происходят на территории «Ласточкиного гнезда», известного памятника архитектуры Южного берега Крыма. В начале фильма катер с гостями проплывает мимо одной из скал, находящихся в открытом море в акватории Гурзуфа, затем катер причаливает к скале Дива в Симеизе. Там же проходили съёмки лестницы, по которой гости поднимались к дому на острове.
Фильм начинается с кадра, где чья-то рука расставляет на серебряном подносе фарфоровых негритят (тех самых, посредством которых мистер Оуэн будет вести счёт своим жертвам). При внимательном рассмотрении можно увидеть в отражении серебряного подноса лицо человека, расставляющего фигурки. Это сам режиссёр фильма Станислав Говорухин, курящий сигару.
Мы видим, как, произнося фразу «Да, вы правы», Уоргрейв делает некий жест прямо над стаканом Марстона, непосредственно после этого Марстон погибает.
Татьяна Друбич параллельно снималась в фильме «Асса» и не могла остаться на съёмки финальной сцены. Поэтому, когда судья входит в комнату и видит тело Веры, в кадре сняты ноги не Татьяны, а одной из ассистенток. Причём, если в момент убийства Ломбарда на Вере были чёрные чулки, то на повесившейся Вере они телесного цвета.
Эмили Брент дважды произносит цитаты из другого произведения Агаты Кристи - знаменитой пьесы «Мышеловка»: первый раз, когда говорит миссис Роджерс о том, что в доме завёлся жучок (в «Мышеловке» аналогичные слова произносит миссис Бойл); и второй раз, когда говорит Вере Клейторн о том, что прошлое касается её ровно настолько, насколько она сама этого хочет (в «Мышеловке» точно такие же слова произносит мисс Кейсуэлл).
Александр Кайдановский согласился сниматься в фильме исключительно из финансовых соображений, а у его героя есть реплика, в которой он говорит, что согласился приехать на остров только из-за предложенных ему денег.
В фильме не произносится предпоследний куплет считалочки о негритятах. В том же переводе, который использован в картине, он звучит так: «Двое негритят легли на солнцепёке: / Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий».